Казалось бы Конституционным Судом Российской Федерации вопрос о пределах, в том числе минимальных, административных штрафов для юридических лиц уже был окончательно разрешён в своих ранее принятых правовых актах (постановления от 17 января 2013 года № 1-П, от 14 февраля 2013 года № 4-П, от 25 февраля 20214 года № 4-П, от 8 апреля 2014 года № 10-П и др.). Однако, в Определении от 14 ноября 2023 года № 3017-О, вынесенном по жалобе ООО «Атран» на нарушение конституционных прав частью 1 статьи 16.1 КоАП Российской Федерации, он был вынужден вернуться к нему в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «Атран».
Из указанного обращения следовало, что ООО «Атран», являющееся грузовой авиакомпанией, постановлением судьи Химкинского городского суда Московской области от 24 декабря 2020 года, оставленным без изменения вышестоящими судебными инстанциями, включая Верховный Суд Российской Федерации, было признано виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 16.1 КоАП Российской Федерации, в связи с тем, что эксплуатируемое им воздушное судно покинуло таможенную территорию Евразийского экономического союза без разрешения таможенного органа. Суд первой инстанции, приняв во внимание, что Общество ранее не привлекалось к административной ответственности и его представители признали вину в совершении административного правонарушения, назначил наименее строгое административное наказание, предусмотренное санкцией части 1 статьи 16.1 КоАП Российской Федерации, в виде административного штрафа в минимальном размере, а именно в сумме половины стоимости воздушного судна, что составило 263 410 994,15 руб. Вышестоящие судебные инстанции подтвердили, что такое наказание наложено в пределах санкции части 1 статьи 16.1 КоАП Российской Федерации.
В жалобе, направленной в Конституционный Суд Российской Федерации, ООО «Атран» утверждало, что эксплуатируемое им воздушное судно 10 августа 2020 года вылетело в аэропорт города Кельна (Федеративная Республика Германия) без пассажиров и без груза для начала международной перевозки. Перед вылетом из аэропорта Шереметьево (город Москва) был пройден пограничный контроль, должностные лица пограничных органов поднимались на борт воздушного судна в отличие от должностных лиц таможенного органа, до сведения которого также была доведена информация о дате и времени вылета воздушного судна. В тот же день транспортное средство вернулось в Российскую Федерацию с грузом в аэропорт Внуково (город Москва), где и было выявлено, что на генеральной декларации перевозчика Шереметьевской таможней не был поставлен штамп, подтверждающий завершение таможенных операций и таможенного контроля воздушного судна и, соответственно, разрешающий убытие воздушного судна с таможенной территории Евразийского экономического союза. В суде представители Общества - в целях выяснения вопроса о степени его вины в совершении административного правонарушения - утверждали, что ООО «АТРАН» заключило договор возмездного оказания услуг с ООО «АК ЭйрБриджКарго», на основании которого последнее было обязано представить в таможенный орган необходимые документы, но не сделало этого.
Отталкиваясь от изложенных фактов, Общество настаивало на том, что часть 1 статьи 16.1 КоАП Российской Федерации не соответствует статьям 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (части 1 - 3) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, поскольку предусмотренное ей наказание в виде административного штрафа, минимальный размер которого составляет одну вторую стоимости транспортного средства, не согласуется с конституционными принципами соразмерности и справедливости и, как следствие, не позволяет учесть характер административного правонарушения, способ его совершения, размер причиненного вреда и степень вины правонарушителя. В силу этого оно полагало, что за убытие транспортного средства международной перевозки с таможенной территории Евразийского экономического союза без разрешения таможенного органа было бы предпочтительнее установить - по аналогии с частью 1 статьи 18.1 КоАП Российской Федерации - административный штраф не в кратном отношении к стоимости транспортного средства, а в фиксированном в рублях размере, эквивалентном действительной общественной опасности такого правонарушения.
Опираясь на свои прежние правовые позиции, высказанные при проверке отдельных положений КоАП Российской Федерации, закрепляющих размеры административных штрафов для юридических лиц, Конституционный Суд Российской Федерации указал, что, оценивая законодательное регулирование количественных параметров административных штрафных санкций, во всяком случае надлежит иметь в виду следующее:
административное наказание согласно части 1 статьи 3.1 КоАП Российской Федерации является средством государственного реагирования на совершенное административное правонарушение и как таковое применяется в целях предупреждения совершения новых административных правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами, а потому установленные данным Кодексом размеры административных штрафов должны соотноситься с характером и степенью общественной опасности административных правонарушений и обладать разумным сдерживающим эффектом, необходимым для обеспечения соблюдения находящихся под защитой административно-деликтного законодательства запретов; иначе применение административного наказания не будет отвечать предназначению государственного принуждения в правовом государстве, которое, по смыслу статей 1 (часть 1), 2, 17 (часть 3), 18 и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, должно заключаться главным образом в превентивном использовании соответствующих юридических средств (санкций) для защиты прав и свобод человека и гражданина, а также иных конституционных ценностей;
динамика законодательного регулирования административных штрафов, применяемых к юридическим лицам, сложившаяся после принятия Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, показывает, что их размеры, изначально установленные за те или иные административные правонарушения, в том числе применительно к наиболее значимым для прав и свобод граждан, рыночной экономики и общественной безопасности сферам, с течением времени подверглись корректировке в сторону существенного увеличения, что было обусловлено различными факторами, связанными преимущественно с формированием ответственного отношения к правовым предписаниям, основанного на осознании важности их безусловного и дисциплинированного исполнения;
закрепление в Кодексе Российской Федерации об административных правонарушениях значительных по размеру административных штрафов, в том числе для юридических лиц, не выходит за пределы дискреционных полномочий федерального законодателя, который вправе в целях усиления административной ответственности вводить более строгие - соразмерные сложившимся социально-экономическим реалиям - административные наказания за противоправные посягательства, объектами которых выступают общественные отношения, нуждающиеся в особой правовой охране;
устанавливая административные штрафы, ограничивающие гарантированные Конституцией Российской Федерации право частной собственности, предполагающее наличие находящейся под судебной защитой возможности иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами (статья 35, части 1 - 3), и право на свободное использование своих способностей и имущества для занятия предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельностью (статья 34, часть 1), федеральный законодатель должен стремиться к тому, чтобы вводимые им размеры таких штрафов в совокупности с правилами их наложения позволяли в каждом конкретном случае привлечения юридического лица к административной ответственности обеспечивать адекватность применяемого административного принуждения всем обстоятельствам, имеющим существенное значение для индивидуализации ответственности и наказания за совершенное административное правонарушение;
несоизмеримо большой административный штраф может превратиться из меры воздействия, направленной на предупреждение административных правонарушений, в инструмент подавления экономической самостоятельности и инициативы, чрезмерного ограничения свободы предпринимательства и права собственности, что противоречит общеправовому принципу справедливости и недопустимо в силу статей 17, 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (части 1 - 3) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации;
для приведения правового регулирования размеров административных штрафов для юридических лиц и правил их наложения в соответствие с конституционными требованиями могут использоваться различные способы, в том числе снижение минимальных размеров административных штрафов, установление более мягких альтернативных санкций, дифференциация размеров административных штрафов для различных категорий (видов) юридических лиц, освобождение от административной ответственности (административного наказания) в случае деятельного раскаяния и добровольного устранения допущенных нарушений и их последствий, а также иные законодательные решения, предоставляющие органам и должностным лицам административной юрисдикции дополнительные средства для справедливого и пропорционального содеянному реагирования на совершенное противоправное деяние.
Данные правовые позиции раскрывают универсальные критерии применения к юридическим лицам санкции в виде административного штрафа, в том числе касающиеся законодательного определения – наряду с минимальным размером – и способа (порядка) исчисления данного административного наказания. Без их восприятия законодателем и правоприменительной практикой во многом обессмысливается идея поступательной конституционализации административно-деликтного права, внедрения в него вытекающих из Основного Закона России стандартов и гарантий и тем самым труднодостижимой целью становится модернизация традиционных взглядов на нормативное регулирование сферы соответствующих отношений.
Согласно статье 16.1 (часть 1) КоАП Российской Федерации совершение предусмотренного ей незаконного перемещения через таможенную границу товаров и (или) транспортных средств международной перевозки влечёт наложение на граждан и юридических лиц административного штрафа в размере от одной второй до трёхкратной стоимости товаров и (или) транспортных средств, являющихся предметами административного правонарушения, с их конфискацией или без таковой либо конфискацию предметов административного правонарушения.
Не оспаривая наличия в своих действиях состава административного правонарушения, предусмотренного названной статьей, ООО «Атран» усматривало неконституционность установленной ей санкции в том, что она, будучи чрезмерной, не соответствует общественной опасности действий, направленных на пересечение таможенной границы без разрешения таможенных органов, а потому не позволяет, даже в случае назначения юридическому лицу административного штрафа в минимальном размере, учесть в полной мере характер административного правонарушения, причины и условия его совершения, а также иные имеющие существенное значение для обеспечения справедливого и соразмерного наказания обстоятельства.
Поскольку избыточность публичного реагирования на правонарушение, ответственность за которое установлена статьей 16.1 (часть 1) КоАП Российской Федерации, увязывалась ООО «Атран» преимущественно с отсутствием у такого правонарушения серьёзной общественной опасности, особенно если оно носило формальный характер и не могло причинить какого-либо материального вреда таможенным отношениям, прежде всего важно подчеркнуть, что административная ответственность и опосредующие её применение нормы названного Кодекса должны сохранять своё принудительное значение применительно к любым действиям (бездействию) физических и юридических лиц, так как сущностным признаком любого административного правонарушения является реальная или потенциальная общественная опасность, проявляющееся в его способности причинять вред ценностям, находящимся под охраной административно-деликтного законодательства.
Одна из целей таможенного регулирования – обеспечение экономической безопасности Российской Федерации при осуществлении внешних экономических связей. Таможенное регулирование заключается в установлении порядка и правил таможенного дела в Российской Федерации, которое представляет собой совокупность методов и средств обеспечения соблюдения условий ввоза товаров в Российскую Федерацию, вывоза товаров из Российской Федерации, их нахождения и использования в Российской Федерации или за её пределами, порядка совершения таможенных операций, порядка исчисления, уплаты, взыскания и обеспечения таможенных платежей, специальных, антидемпинговых, компенсационных пошлин, порядка проведения таможенного контроля, порядка соблюдения запретов и ограничений, установленных в соответствии с правом Евразийского экономического союза и (или) законодательством Российской Федерации, а также обеспечения надлежащей реализации контрольно-надзорных отношений между таможенными органами и лицами, обладающими правом владения, пользования и распоряжения товарами и (или) транспортными средствами международной перевозки.
Убытие транспортных средств международной перевозки с таможенной территории Евразийского экономического союза без разрешения таможенного органа само по себе – независимо от того, что оно не было сопряжено с нарушением правил перемещения через таможенную границу тех или иных товаров (тем более что данный факт может быть подтвержден только таможенным контролем) – представляет угрозу экономической безопасности Российской Федерации в условиях евразийской интеграции, призванной обеспечить необходимые предпосылки стабильного развития государств-участников Евразийского экономического союза. Этим во многом определяется повышенная важность соблюдения таможенных правил перемещения товаров и (или) транспортных средств международной перевозки через таможенную границу, что, в свою очередь, детерминирует потребность в установлении сопоставимых размеров административных штрафов за их нарушение.
С учётом того, что административные штрафы являются наиболее распространенным видом наказания и объективно присутствуют в санкциях, предусмотренных за совершение подавляющего числа административных правонарушений, именно их размеры должны эффективно предупреждать противоправное поведение физических и юридических лиц. Принимая во внимание, что в соответствии со статьёй 3.5 КоАП Российской Федерации размеры административных штрафов могут быть производны от многих критериев, в том числе исчисляться в кратном отношении к стоимости предмета административного правонарушения, чем порождать ощутимые прямые и косвенные потери нарушителей, закрепление размеров административного штрафа не в рублях, а в иных (кратных) показателях не выходит за пределы дискреционных полномочий законодательной власти, особенно когда это продиктовано целями предупреждения противоправных посягательств на экономическую безопасность государства.
Более того, установление административной ответственности за незаконное убытие транспортного средства международной перевозки с таможенной территории без разрешения таможенного органа с закреплением за совершение соответствующего административного правонарушения наказания в виде фиксированного в рублях административного штрафа, не зависящего от стоимости транспортного средства, во многом противоречило бы идее соразмерности ответственности и индивидуализации наказания. Ведь при таком варианте правового регулирования административная ответственность за правонарушение, предусмотренное статьей 16.1 (часть 1) КоАП Российской Федерации, по сути, означала бы применение единого по своим цифровым (рублевым) параметрам административного штрафа ко всем юридическим лицам безотносительно к конкретным характеристикам транспортного средства международной перевозки, его вида, предназначения, вместимости и грузоподъёмности.
Не случайно Конституционный Суд Российской Федерации, оценивая размеры административного штрафа, предусмотренного частью 1 статьи 16.1 КоАП Российской Федерации, и руководствуясь правовой позицией, сформулированной им в Постановлении от 26 ноября 2012 года № 28-П, пришел к выводу, что при реализации своих полномочий он, как правило, не вправе вторгаться в компетенцию федерального законодателя, предлагая ему установить конкретные способы исчисления штрафных санкций, назначаемых нарушителям таможенного законодательства, так как ограничение законодательной инициативы в выборе наиболее действенных административно-правовых средств реагирования на правонарушения в таможенной сфере, а тем самым и обеспечение экономической безопасности и суверенитета Российской Федерации (при условии, что это не приводит к нарушению конституционных предписаний) не отвечало бы задачам конституционного судопроизводства. Соответственно, определение размеров административного штрафа за правонарушение, предусмотренное статьёй 16.1 (часть 1) КоАП Российской Федерации, посредством величины, кратной стоимости предмета административного правонарушения на момент окончания или пресечения административного правонарушения, не только учитывает присущую соответствующему противоправному деянию, в том числе выраженному в форме совершения действий, непосредственно направленных на фактическое пересечение таможенной границы без разрешения таможенного органа, повышенную общественную опасность, обусловленную угрозой причинения экономического и иного вреда интересам государства, вызываемой самим фактом уклонения от таможенного контроля, но и направлено на достижение целей административного наказания, состоящих в силу статей 1.2 и 3.1 названного Кодекса в предупреждении совершения новых административных правонарушений как непосредственно правонарушителем, так и другими лицами.
Принимая указанное решение, Конституционный Суд Российской Федерации вместе с тем не мог абстрагироваться от сформировавшейся в последние годы тенденции постоянного увеличения размеров административных штрафов, свидетельствующей, как нередко отмечается в юридической литературе, о законодательном стремлении к абсолютизации фискальной роли ответственности за административные правонарушения. В результате многие подвергаемые административным штрафам юридические лица, тем более когда они относятся к субъектам малого или среднего предпринимательства, испытывают чрезмерные ограничения имущественных прав при уплате непосильных («неподъёмных») для них размеров штрафов, нередко ставящих их на грань банкротства.
На преодоление издержек излишне репрессивной законодательной политики в отношении установления для юридических лиц административных штрафов направлены, в частности, части 3.2 и 3.3 статьи 4.1 «Общие правила назначения административного наказания» КоАП Российской Федерации. В соответствии с ними при наличии исключительных обстоятельств, связанных с характером совершенного административного правонарушения и его последствиями, имущественным и финансовым положением привлекаемого к административной ответственности юридического лица, судья, орган, должностное лицо, рассматривающие дела об административных правонарушениях либо жалобы, протесты на постановления и (или) решения по делам об административных правонарушениях, могут назначить наказание в виде административного штрафа в размере менее минимального размера административного штрафа, предусмотренного соответствующей статьей или частью статьи Особенной части названного Кодекса либо соответствующей статьей или частью статьи закона субъекта Российской Федерации об административных правонарушениях, в случае, если минимальный размер административного штрафа для юридических лиц составляет не менее ста тысяч рублей; при назначении административного наказания окончательный размер административного штрафа в таком случае не может составлять менее половины минимального размера административного штрафа, предусмотренного для юридических лиц соответствующей статьей или частью статьи Особенной части названного Кодекса либо соответствующей статьей или частью статьи закона субъекта Российской Федерации об административных правонарушениях.
Наличие у субъектов административной юрисдикции полномочия назначать административные штрафы юридическим лицам, применяя правило их наложения «ниже низшего предела», обусловлено принятием Конституционным Судом Российской Федерации Постановления от 25 февраля 2014 года № 4-П, в котором отсутствие – несмотря на заслуживающие соответствующего учёта конкретные обстоятельства – легальной возможности у таких субъектов снижать минимальный размер административного штрафа было признано неконституционным. При этом, восполняя данный пробел, в качестве штрафного минимума, на который Конституционным Судом Российской Федерации было предложено ориентироваться при назначении административного штрафа «ниже низшего предела» обозначался штраф в сто тысяч рублей, который на момент вступления КоАП Российской Федерации в силу устанавливался в качестве максимально допустимого для юридических лиц. Именно благодаря этому органы и должностные лица, уполномоченные рассматривать дела об административных правонарушениях в отношении юридических лиц, обрели полноценную возможность снижать размер административных штрафов, когда это необходимо для более полного учёта характера правонарушения и имущественного (финансового) положения нарушителя.
Говоря о снижении минимального размера административного штрафа для юридических лиц, если он составляет не менее ста тысяч рублей, нельзя не отметить и то, что в названном Постановлении Конституционный Суд Российской Федерации указал, что федеральный законодатель не лишён возможности закрепить – как на универсальной основе, так и применительно к отдельным видам административных правонарушений – предельный размер административного штрафа, назначаемого юридическому лицу, ниже которого его снижение не допускается. Следовательно, установленное статьёй 4.1 (части 2.2 и 2.3) КоАП Российской Федерации правило, согласно которому снижение минимального размера административного штрафа, предусмотренного для юридического лица, более чем в два раза является незаконным, не носит произвольного характера и не может восприниматься как не имеющее конституционного обоснования.
К сожалению, в КоАП Российской Федерации не нашёл прямого разрешения вопрос о возможности назначения юридическому лицу административного штрафа «ниже низшего предела» в случаях, когда за совершение конкретного административного правонарушения указанный вид наказания установлен не в рублях, а в кратном отношении к различным показателям и исчисляется в зависимости от выручки, цены, стоимости, налога, сбора, таможенной пошлины или иного платежа. Тем не менее данное обстоятельство, как справедливо указал Конституционный Суд Российской Федерации, не может служить препятствием для его снижения в отношении юридических лиц в тех случаях, когда минимальный размер административного штрафа за совершённое ими административное правонарушение хотя и установлен в кратном исчислении, но фактически составляет сумму сто тысяч рублей и более (Определение от 18 сентября 2014 года № 1816-О).
Данный подход учитывает единую природу административных штрафов, не зависящую от способов их исчисления, о чём свидетельствует и практика арбитражных судов, рассматривающих дела об административных правонарушениях, которые, основываясь на конкретных обстоятельствах, подтверждающих несправедливость назначения юридическому лицу минимального размера административного штрафа, установленного в кратном отношении к тем или иным экономическим показателям (стоимость товара, сумма выручки, цена сделки и т.п.), тяжести совершенного административно-наказуемого деяния, также полагают возможным его снижение ниже низшего предела, если размер исчисленного в соответствии с КоАП Российской Федерации административного штрафа составляет не менее ста тысяч рублей (определения судей Верховного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2021 года № 309-ЭС21-24694, от 16 августа 2022 года № 303-ЭС22-13411, от 10 февраля 2023 года № 303-ЭС22-28750 и др.).
Действующее административно-деликтное законодательство в принципе не исключает, пусть и в крайне редких ситуациях, полного освобождения юридического лица от ответственности за административное правонарушение, в том числе предусмотренное статьёй 16.1 (часть 1) КоАП Российской Федерации, поскольку в соответствии со статьёй 2.9 названного Кодекса при малозначительности совершенного административного правонарушения судья, орган, должностное лицо, уполномоченные решить дело об административном правонарушении, могут освободить лицо, совершившее административное правонарушение, от административной ответственности и ограничиться устным замечанием. Очевидно, что указанное законоположение направлено на обеспечение соразмерности административно-деликтного принуждения совершенному деянию и на исключение преимущественно карательного характера его воздействия на нарушителя в ситуации, когда это не является необходимым с точки зрения задач законодательства об административных правонарушениях и целей административного наказания (статьи 1.2 и 3.1 КоАП Российской Федерации).
Понятие и критерии малозначительности административного правонарушения в целях применения статьи 2.9 КоАП Российской Федерации непосредственно в законодательном тексте не раскрываются. Практика применения этой нормы формируется на основании правовых позиций, сформулированных в разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации. Так, в пункте 18 постановления Пленума от 2 июня 2004 года № 10 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях» указано, что при квалификации правонарушения в качестве малозначительного судам необходимо исходить из оценки конкретных обстоятельств его совершения. Малозначительность правонарушения имеет место при отсутствии существенной угрозы охраняемым общественным отношениям. Между тем такие обстоятельства, как, например, личность и имущественное положение привлекаемого к ответственности лица, добровольное устранение последствий правонарушения, возмещение причинённого ущерба, не являются обстоятельствами, свидетельствующими о малозначительности правонарушения; они в силу частей 2 и 3 статьи 4.1 КоАП Российской Федерации подлежат учёту при назначении административного наказания.
В соответствии с пунктом 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2005 года № 5 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» малозначительным административным правонарушением является действие или бездействие, хотя формально и содержащее признаки состава административного, правонарушения, но с учетом характера совершенного правонарушения и роли правонарушителя, размера вреда и тяжести наступивших последствий не представляющее существенного нарушения охраняемых общественных правоотношений. Одновременно Пленум Верховного Суда Российской Федерации обратил внимание на то, что с учётом признаков объективной стороны некоторых административных правонарушений они ни при каких обстоятельствах не могут быть признаны малозначительными, поскольку существенно нарушают охраняемые общественные отношения - к ним, в частности, относятся административные правонарушения, предусмотренные статьями 12.8 и 12.26 КоАП Российской Федерации. В дополнение к этому констатация невозможности распространения института малозначительности административного правонарушения была подтверждена Верховным Судом Российской Федерации и в отношении деяния, предусмотренного частью 5 статьи 19.8 КоАП Российской Федерации (непредставление или несвоевременное представление в федеральный антимонопольный орган, его территориальный орган сведений (информации), предусмотренных антимонопольным законодательством Российской Федерации), нашла отражение и в пункте 47 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2019), утверждённого его Президиумом 27 ноября 2019 года.
Ссылки на отдельные статьи КоАП Российской Федерации как на примеры, для которых полностью· исключено применение правил статьи 2.9 названного Кодекса о малозначительности административных правонарушений, не позволяют уяснить общие критерии дифференциации административно-противоправных деяний в соответствующем контексте. Более того, в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за январь - июль 2014 года, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 1 сентября 2014 года, т.е. уже после принятия упомянутого постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2005 года № 5, прямо указано, что статья 2.9 КоАП Российской Федерации является общей нормой, не содержащей каких-либо ограничений применительно к конкретным составам административных правонарушений; следовательно, она может быть применена в отношении любого предусмотренного данным Кодексом состава административного правонарушения (как материального, так и формального), совершенного гражданами, должностными и юридическими лицами, а также лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность без образования юридического лица.
До настоящего времени сохраняет своё значение и правовая позиция Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, согласно которой при квалификации административного правонарушения в качестве малозначительного судам надлежит учитывать, что статья 2.9 КоАП Российской Федерации не содержит оговорок о ее неприменении к каким-либо составам правонарушений, предусмотренным этим Кодексом; возможность или невозможность квалификации деяния в качестве малозначительного не может быть установлена абстрактно, исходя из сформулированной в КоАП Российской Федерации конструкции состава административного правонарушения, за совершение которого установлена ответственность; не может быть отказано в квалификации административного правонарушения в качестве малозначительного только на том основании, что в соответствующей статье Особенной части КоАП Российской Федерации ответственность определена за неисполнение какой-либо обязанности и не ставится в зависимость от наступления каких-либо последствий (пункт 18.1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 2 июня 2004 года № 10 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях»).
В этих условиях – учитывая различие правовых позиций Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации - следует согласиться с Определением Конституционного Суда Российской Федерации от 14 ноября 2023 года № 3017-О и признать, что применение статьи 2.9 КоАП Российской Федерации в отношении правонарушений, ответственность за которые должна наступать на основании части 1 статьи 16.1 этого Кодекса, не может быть признано полностью недопустимым. Принятие соответствующих правоприменительных решений за нарушение таможенных процедур (правил) должно осуществляться исходя из общих подходов к вопросу об освобождении от административной ответственности при малозначительности административного правонарушения. При этом не следует забывать, что применение статьи 2.9 КоАП Российской Федерации является правом, а не обязанностью (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 28 июня 2018 года №1650-0, от 28 мая 2020 года № 1117-0, от 20 июля 2021 года № 1648-0 и др.).
В заключение нужно подчеркнуть, что принятое Конституционным Судом Российской Федерации по жалобе ООО «Атран» решение, конечно, не означает, что установленный частью 1 статьи 16.1 КоАП российской Федерации минимальный размер административного штрафа для юридических лиц не может быть пересмотрен законодательной властью в сторону уменьшения, поскольку оценка данной нормы как не нарушающей конституционные права и свободы заявителя вовсе не выступает в качестве юридического препятствия для законодательной её корректировки. Но если законодатель предпримет соответствующие усилия, ему – помня о том, что привлечение к административной ответственности физических и юридических лиц предъявляет повышенные требования к качеству правового регулирования административно-деликтных отношений – важно будет обеспечить концептуальное реформирование законодательства об административных правонарушениях, без которого едва ли оправданно рассчитывать на адаптацию действующего КоАП Российской Федерации и принятых в соответствии с ним законов субъектов Российской Федерации современным реалиям и вызовам.