В семейном праве относительная стабильность законодательства создает иллюзию, что в разрешении семейных споров ничего не меняется. Это далеко не так. Именно судебная практика, ее понимание и трактовка порождают совершенно иные стандарты рассмотрения дел о разделе совместного нажитого имущества супругов.
Автор предлагает проанализировать три судебных позиции Верховного суда РФ, которые установили новые правила при разделе общей совместной собственности супругов. Каждая их высказанных позиций внесла определённую революцию в разрешение споров о разделе общего имущества. Особенно это чувствуется, когда в конкретном деле, с учетом его особенностей, мы можем применить сразу несколько новых трактовок применения законодательства.
1. Идея о допустимости заключения договора дарения денежных средств в устной форме между близкими родственниками.
Для любого цивилиста данная фраза звучит немного абсурдно, поскольку возможность заключения реального договора дарения в устной форме предусмотрена п. 1 ст. 574 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ). Реальный договор дарения – это, так называемое, «ручное» дарение, предполагающее, что договор считается заключенным с момента непосредственной передачи дарителем вещи во владение, пользование и распоряжение одаряемого.
До формирования вышеуказанного подхода судебной практики стандарт доказывания по спорам супругов о разделе совместно нажитого имущества был иным. Ранее, чтобы убедить суд в том, что в период брака были затрачены подаренные супругу денежные средства, необходимо было предоставить: 1) нотариально удостоверенный письменный договор дарения; 2) доказательства того, что именно эти денежные средства были направлены на покупку имущества в период брака. Лишь указанные доказательства считались надлежащими. На практике такой узкий и во многом формальный подход приводил к возникновению множества проблем в процессе доказывания. Это было обусловлено тем, что деньги являются вещами, определяемыми родовыми признаками, а потому «идентифицировать» их при подтверждении расходов крайне трудно. С этой целью приходилось использовать иные косвенные доказательства, подтверждающие, например, то обстоятельство, что в период брака в силу невысокого дохода супруги не смогли бы накопить спорную сумму денежных средств и проч. Чаще всего сложности возникали в случаях, когда между дарением денег и покупкой недвижимости проходило значительное в понимании суда время, когда в договоре дарения не была указана цель дарения (на покупку конкретного объекта недвижимости). Существенно упрощали доказывание безналичные переводы денежных средств, когда безвозмездное происхождение используемых на покупку средств можно было легко доказать. В любом случае, в основе исключения имущества или его части из раздела между супругами лежал именно письменный договор дарения денежных средств.
Практика изменилась после Определения судьи Верховного суда РФ об отказе в передаче жалобы или представления прокурора для рассмотрения в судебном заседании от 14 июня 2019 г. по жалобе №5-КФ19-1289 (Кассационное определение от 18 декабря 2018 г. по делу №4г2-13767/18).
По данному делу суд учел устный договор дарения в качестве надлежащего доказательства и признал квартиру, приобретенную в период брака, личной собственностью мужа.
В приведенном деле сыграла роль совокупность доказательств:
- в период брака отец супруга продает другую недвижимость и передает денежные средства от продажи сыну;
- совпадает день выплаты денежных средств за продажу квартиры отцом супруга и день заключения договора с предыдущим собственником спорной квартиры;
- факт передачи денежных средств отцом сыну подтверждается показаниями свидетеля;
- на основании справок 2-НДФЛ было установлено, что супруги не могли располагать достаточной денежной суммой момент покупки спорной квартиры.
Справедливости ради следует отметить, что аналогичные решения можно было встретить в судебной практике и ранее, но именно вышеуказанное Определение судьи Верховного суда РФ сыграло ключевую роль в изменении стандартов доказывания по данной категории споров. И в настоящее время отсутствие письменного договора дарения денежных средств, за счет которых была осуществлена покупка имущества в период брака, не является «приговором» и не блокирует исключение этого имущества из раздела, если имеется совокупность необходимых доказательств, аналогичных тем, которые были по указанному знаковому делу.
2. Идея о возможности раздела имущества, приобретенного супругами в долях как общей собственности.
Долгие годы судебная практика складывались следующим образом. При приобретении супругами имущества в долях, суды, как правило, считали, что, закрепляя при покупке за каждым из супругов определённую долю в праве на приобретаемый объект, супруги фактически заключали соглашение о разделе этого объекта. И, как следствие, в дальнейшем «переделить» доли было нельзя. В случае, когда супруги приобретали имущество в равных долях, запрет на дальнейший его раздел не казался несправедливым, он всего лишь усложнял реальный раздел объектов общей собственности, если у супругов было множество однотипных объектов. Несправедливость запрета дальнейшего раздела такой долевой собственности была очевидна, если при покупке устанавливалась диспропорция в долях или когда при покупке использовались личные денежные средства одного из супругов. Автор настоящей статьи еще в 2018 году затрагивала эту тему в своей работе, исследовала аргументацию судов в таких решениях и прогнозировала изменение в дальнейшем практики. Причины для прогнозируемых изменений практики – это изменение п.2 ст.38 СК РФ (Федеральным законом от 29 декабря 2015 г. № 391-ФЗ), когда была введена обязательная нотариальная форма для соглашений о разделе имущества.
Первые шаги в изменении судебной практики были сделаны в Определении ВС РФ от 25 февраля 2020 года по делу №20-КГ19-13 (Дело Курбановой/Идрисова). Окончательно позиция была сформирована Определением ВС РФ от 12 июля 2022 года по делу №77-КГ22-2-К1 (Дело Малых/Малых). В данном деле супруги приобрели квартиру на праве общей долевой собственности по ½ доли в праве. При этом супругом были вложены личные денежные средства, полученные от продажи принадлежавшего ему личного имущества. Кассационная инстанция посчитала, что договор купли-продажи является соглашением о разделе, и оставила за супругами по ½ доли в праве собственности. Судебная коллегия ВС РФ с указанным выводом не согласилась, указав, что согласно п.2 ст. 38 СК РФ (в редакции от 29 декабря 2015 г.) общее имущество может быть разделе между супругами по их соглашению, которое должно быть нотариально удостоверено. Таким образом, кассация не учла изменения, внесенные в СК РФ, так как договор не был нотариально удостоверен, он не является соглашением о разделе общего имущества супругов.
Такой поворот судебной практики спровоцировал смешанные чувства в среде практикующих юристов: одних – обрадовал, дав надежду на дальнейший справедливый раздел, других, напротив, расстроил, поскольку, покупая имущество в определенных долях, некоторые супруги осознанно шли на такой «квазираздел», рассчитывая избежать иных вариантов раздела общего имущества.
Изменение подхода судебной практики является не следствием изменения взгляда судов на те или иные обстоятельства (как в первом проводимом нами примере), а следствием изменения закона, который лежал в основе предыдущей практики по аналогичным спорам. Потому вполне логичным стало Определение ВС РФ от 27 июня 2023 года по делу № 11-КГ23-6-К6, которое внесло окончательное понимание, когда купленное в долях имущество можно в дальнейшем «переделить», а когда нельзя. И такой рубежной точкой стало вышеуказанное изменение п.2 ст.38 СК РФ. То есть, если супруги приобрели в долях имущество до даты вступления в силу Федерального закона от 29 декабря 2015 г. № 391-ФЗ (согласно п. 1 ст. 23, вступил в силу 29 декабря 2015 года), то дальнейший «перераздел» такой долевой собственности не допускается. Если же покупка в долях происходила после вступления данного закона в силу, когда нотариальная форма соглашений о разделе имущества стала обязательной, требования раздела такого имущества являются обоснованными.
3. Идея о необходимости максимальной «сепарации» при разделе имущества супругов.
Дела о разделе имущества супругов – традиционные и часто встречающиеся в судебной практике. При этом подход к их разрешению до недавнего времени был один и заключался в следующем. Зачастую суд, деля между супругами имущество, фактический его раздел не осуществлял ввиду установления общей долевой собственности. Чаще всего это происходило в отношении недвижимого имущества. Бывшие супруги могли рассчитывать на реальный раздел данных объектов лишь в последующем судебном процессу и при условии, что технические характеристики объекта недвижимости это позволяют (речь идет, например, о домовладении). Однако если долевая собственность была установлена в отношении квартиры, то ситуация практически становилась безвыходной – оставалось надеяться только на возможность достижения компромиссного соглашения.
Не требует дополнительного обоснования тезис о том, что сама идея «поделить» имущество в долях очень соблазнительна для судов, принимающих решение по такой непростой и эмоциональной категории дел. Ведь «раздел в долях» не требует судебной оценки, не требует учета интересов сторон и позволяет относительно оперативно их рассмотреть (особенно это ценно, когда процессуальное время упущено, а сроки истекают). Именно поэтому судебная практика пестрила решениями, в рамках которых супруги являлись собственниками множества различных объектов недвижимости, однако, суд, несмотря на реальную возможность произвести раздел имущества по объектам, решает ограничиться таким «квазиразделом» в долях.
Совершенно неудивительно, что Верховный суд РФ обратил внимание на данную проблему. Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 19 октября 2021 г. № 33-КГ21-9-К3 (Дело Алексеевой/Соколова) сложившийся в практике подход был изменен: теперь цель суда – осуществить реальный раздел имущества супругов, а установление долевой собственности в результате раздела – исключение. Рассматривая спор о разделе общего имущества супругов, ВС РФ предложил одновременно учитывать также положения п.4 ст. 252 ГК РФ в новой интерпретации. Анализируя указанное определение, мы можем сформулировать те обстоятельства, которые в своей совокупности позволяют отойти от ранее принятых стандартов и передать недвижимое имущество (в рамках данного дела – это квартира) одному из супругов, а другому установить выплату денежной компенсации:
- ответчик имел право на 1/6 долю в праве собственности на спорную квартиру (по нашему мнению, для реализации данной идеи необязательно, чтобы доля была столь незначительной);
- фактически бывший супруг имуществом не пользовался, коммунальные платежи не оплачивал;
- с бывшим супругом у истицы сложились неприязненные отношения, совместное проживание в одной квартире было невозможно;
- истица имела материальную возможность выплатить компенсацию.
Достаточно последовательно нижестоящие суды стали реализовывать вышеуказанную идею Верховного суда РФ, немного ее трансформируя при применении. Этим интересно Определение Первого кассационного суда от 16 декабря 2021 г. по делу №88-30119/2021. Особенность этого дела такова, что стороны делили несколько объектов недвижимости, которые вполне можно было разделить между супругами, не порождая в дальнейшем долевую собственность на них. Но суды первой и второй инстанций были связаны требованием сторон. Истец просил разделить все объекты недвижимости в равных долях, а ответчик, поскольку возражал против раздела вообще, другого варианта не заявлял. В результате разбирательства суд удовлетворил требование истца (представляется, с учетом общего запрета выхода за пределы исковых требований). Окружному суду не понравился такой «раздел в долях» (думается, с учетом указанной практики Верховного Суда РФ), акты первых двух инстанций были отменены, указано на необходимость осуществления реального раздела недвижимого имущества.
Представляется, что освещенные в рамках настоящей работы правовые позиции Верховного суда РФ произвели «тихую революцию», существенно изменив судебную практику по разделу совместного нажитого имущества в лучшую сторону. Автор положительно оценивает подобные тенденции в правоприменительной деятельности, которые стали ориентироваться на реальный раздел и, что не менее важно, истинные запросы супругов, которые, как правило, находятся в конфликтных отношениях. Общая долевая собственность при возможности раздела совместно нажитого имущества по объектам не способствует разрешению спора по существу, провоцирует возникновение новых судебных разбирательств, которые могут быть связаны, в частности, с выселением, с принудительной выплатой денежной компенсации и проч. Остается лишь надеяться, что положительный ветер перемен будет подхвачен в неизменном смысловом виде и нижестоящими судебными инстанциями, рассматривающими спор по существу.