В настоящее время совершение нотариальных действий вне помещения нотариальной конторы в целом увеличивается, а в учреждениях уголовно-исполнительной системы является востребованным и актуальным. Однако несмотря на то, что к нотариусам все чаще обращаются для совершения нотариальных действий при вышеназванных обстоятельствах и в научной литературе все больше освещается данная тема, до сегодняшнего дня в нотариальной практике существует ряд неоднозначных вопросов, требующих дальнейшего исследования. Согласно статистическим сведениям Федеральной службы исполнения наказаний «по состоянию на 1 января 2023 года в уголовно-исполнительной системе содержится 433 006 человек; функционируют: 35 исправительных колоний особого режима для осужденных при особо опасном рецидиве преступлений, 6 исправительных колоний особого режима для осужденных к пожизненному лишению свободы, 251 исправительная колония строгого режима, 164 исправительные колонии общего режима для осужденных мужчин, исправительные колонии общего режима для осужденных женщин, 94 колонии-поселения, 51 лечебное исправительное учреждение, 23 лечебно-профилактических учреждения, 7 тюрем, 13 воспитательных колоний, 46 исправительных центров, 210 следственных изоляторов. Также в уголовно-исполнительной системе действуют 71 помещение, функционирующее в режиме следственного изолятора, 25 транзитно-пересыльных пунктов, 321 участок исправительных центров, изолированных участков, функционирующих как исправительные центры, при исправительных учреждениях».
В настоящей статье мы рассмотрим особенности совершения нотариусами и лицами, исполняющими их обязанности, нотариальных действий только в следственных изоляторах (далее – СИЗО) и на примере города Москвы. В указанных учреждениях уголовно-исполнительной системы содержатся: лица, которые подозреваются или обвиняются в совершении преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации и которым избрана мера пресечения в виде заключения под стражу; лица, в отношении которых ведется предварительное следствие (подследственные); лица, в отношении которых ведется рассмотрение дела в суде первой и апелляционной инстанции и которым мера пресечения в виде заключения под стражу оставлена без изменения (подсудимые); лица, в отношении которых вынесен приговор, согласно которому им назначено наказание в виде лишения свободы и такой приговор вступил в законную силу, а также те лица, которые остались отбывать наказание в виде лишения свободы в следственном изоляторе (осужденные).
В соответствии с ч. 1 ст. 97 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ) «дознаватель, следователь, а также суд в пределах предоставленных им полномочий вправе избрать обвиняемому, подозреваемому одну из мер пресечения, предусмотренных УПК РФ, при наличии достаточных оснований полагать, что обвиняемый, подозреваемый: скроется от дознания, предварительного следствия или суда; может продолжать заниматься преступной деятельностью; может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу». Статья 98 УПК РФ закрепляет виды мер пресечения, среди которых последней мерой названо заключение под стражу. Статья 108 УПК РФ предусматривает, что заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения.
Статьи УПК РФ, посвященные правам подозреваемого (п. 3.1 ч. 4 ст. 46 УПК РФ) и правам обвиняемого (п. 9.1 ч. 4 ст. 47 УПК РФ) прямо закрепляют среди прав указанных лиц право с момента избрания меры пресечения в виде заключения под стражу или домашнего ареста иметь свидания без ограничения их числа и продолжительности с нотариусом в целях удостоверения доверенности на право представления интересов в сфере предпринимательской деятельности. При этом в указанных статьях установлен запрет на совершение нотариальных действий в отношении имущества, денежных средств и иных ценностей, на которые может быть наложен арест в случаях, предусмотренных УПК РФ.
Ранее нами подробно рассматривался вопрос, связанный с тем, что «такая формулировка, с одной стороны, представляет подозреваемым и обвиняемым право на свидания с нотариусом, но, с другой стороны, ограничивает их право обратиться к нотариусу за совершением от их имени иных предусмотренных действующим законодательством нотариальных действий», кроме удостоверения доверенности на право представления интересов в сфере предпринимательской деятельности. В настоящей статье мы рассмотрим иные существующие в этой связи проблемные аспекты.
Учитывая факт, согласно которому следственные изоляторы являются режимными объектами, а лица, в них содержащиеся, являются подследственными, подсудимыми или осужденными и ограничены в свободе передвижения, существует целый ряд особенностей и трудностей, возникающих как при подготовке к совершению нотариальных действий от имени лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы, так и непосредственно в процессе совершения нотариальных действий при указанных обстоятельствах.
Считаем целесообразным выделить следующие основные проблемы и неоднозначные аспекты:
– получение разрешения лица, в чьем производстве находится уголовное дело, т.е. должностного лица того органа, за которым числится содержащееся под стражей лицо;
– порядок прохода нотариуса или лица, временно исполняющего его обязанности на территорию следственного изолятора, включающий в себя бронирование следственного кабинета, порядок получения паспорта заявителя в отделе специального учета учреждения, а также взаимодействие с сотрудниками Федеральной службы исполнения наказаний при этом;
– нотариальная тайна в контексте необходимости предварительного получения разрешения у дознавателя, следователя или судьи.
Как мы уже рассматривали ранее: лицо, которому избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, помещается в следственный изолятор, в котором оно числится за одним из следующих органов в зависимости от стадии производства по уголовному делу, которое и принимает решение об избрании меры пресечения и дальнейшем продлении ее срока: органом предварительного следствия; судом первой инстанции; судом апелляционной инстанции; Федеральной службой исполнения наказаний. В связи с тем, что мера пресечения в виде заключения под стражу и содержание человека в следственном изоляторе предполагают ограничения в посещении указанного человека, общении с ним – для того, чтобы совершить нотариальное действие от имени такого лица, необходимо получить соответствующее разрешение на проход нотариуса или лица, исполняющего его обязанности. В связи с этим первой проблемой, с которой сталкиваются лица, содержащиеся под стражей и имеющие необходимость в обращении к нотариусу за совершением предусмотренных действующим законодательством нотариальных действий, является получение разрешения лица, в чьем производстве находится уголовное дело, на их посещение нотариусом. Указанное является как проблемой самого лица, содержащегося под стражей, и его адвоката-защитника, что связано с длительными сроками получения такого разрешения, отказами органов предварительного следствия и судов в выдаче таких разрешений, необходимостью обжалования указанных отказов, так и проблемой непосредственно нотариуса. Так, неурегулированным на законодательном уровне и не имеющим однозначности в нотариальной практике является вопрос о содержании разрешения, выдаваемого должностным лицом органа, за которым числится содержащийся под стражей заявитель. То есть в законе отсутствуют критерии, которым должно отвечать такое разрешение, что является проблемой для нотариальной практики. Представляется, что разрешение – это официальный документ, выдаваемый должностным лицом соответствующего органа, содержащий в себе не только указание на то, что выдающее его лицо разрешает нотариусу или его помощнику посетить конкретного человека, содержащегося в следственном изоляторе, но и указание на то, какое именно нотариальное действие допустимо совершать такому человеку. С точки зрения нотариальной деятельности это важно, так как нотариус, равно как и лицо, исполняющее его обязанности, не могут самостоятельно определить возможность совершения того или иного нотариального действия, учитывая факт уголовного преследования обратившегося за совершением нотариального действия лица, так как ни нотариус, ни его помощник не знакомы и не могут быть знакомы с материалами уголовного дела, со сведениями о наличии ограничений и обременений на имущество подозреваемого или обвиняемого в виде арестов, наложенных органами предварительного следствия или судом, а также не обладают информацией о наличии потерпевших по уголовному делу и либо уже заявленных, либо планируемых к заявлению в будущем ими гражданских исков, которые в дальнейшем могут повлиять на имеющееся у подозреваемого или обвиняемого имущество. Полной информацией по уголовному делу, а следовательно, и о предполагаемых рисках имущественного характера в этой связи обладает исключительно лицо, в чьем производстве находится соответствующее уголовное дело. Представляется, что, выдавая разрешение на посещение подследственного или подсудимого нотариусом, дознаватель, следователь или судья, понимая, что нотариус в соответствии со ст. 35 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате (далее – Основы) совершает предусмотренные данной статьей нотариальные действия, среди которых есть нотариальные действия, способные повлечь за собой в качестве правовых последствий уменьшение имущества заявителя, обязан выяснить у подследственного или подсудимого и его адвоката-защитника вопрос о том, какое именно нотариальное действие необходимо совершить, на что оно направлено и какие правовые последствия повлечет за собой. На практике для этого подозреваемый или обвиняемый и/или его адвокат-защитник подает ходатайство органам предварительного следствия или суду о выдаче разрешения на посещение нотариусом, в котором указывают, для чего это необходимо. Следовательно, в разрешении, по-нашему мнению, также должно быть указано конкретное нотариальное действие, которое разрешается совершить. Здесь необходимо помнить об ответственности, которую несет нотариус при совершении им нотариальных действий, и учитывать особенности уголовного процесса, а также возможные негативные последствия, связанные с этим обстоятельством. В случае наступления каких-либо негативных последствий ответственность за совершенные нотариальные действия будет нести лицо, их совершившее, т.е. нотариус или его помощник, а не органы предварительного следствия или суда, выдавшие разрешение. Таким образом, с целью избегания в последующем споров, оспаривания совершенных нотариальных действий и различного рода неблагоприятных последствий считаем целесообразным и важным прямое указание в разрешении на свидание подследственного, подсудимого или осужденного с нотариусом или его помощником на совершение конкретного нотариального действия. Однако в нотариальной практике бывают случаи, когда обратившееся к нотариусу по обозначенному вопросу (посещения следственного изолятора) лицо сообщает, что орган предварительного следствия готов выдать любое разрешение на совершение любого нотариального действия. В таком случае, на наш взгляд, нотариусу или лицу, исполняющему его обязанности, необходимо настороженно относиться к этому, так как, как уже было сказано выше, ответственность за совершенные нотариальные действия и возможные правовые и иные негативные последствия в дальнейшем несет не тот, кто выдал разрешение на совершение указанных нотариальных действий, а тот, кто непосредственно совершил нотариальные действия. С осторожностью необходимо относиться к совершению нотариальных действий, направленных на распоряжение имуществом лица, которому избрана мера пресечения, так как УПК РФ содержит прямой запрет на совершение нотариальных действий в отношении имущества и денежных средств, на которые может быть наложен арест. В связи с этим важно помнить об особенностях уголовного процесса: о возможности наложения ареста на имущество лица, в отношении которого ведется уголовное преследование, о возможных штрафах, предусмотренных рядом статей Уголовного кодекса Российской Федерации, а также о возможности заявления гражданских исков о возмещении материального и морального ущерба, причиненного совершенными преступлениями потерпевшим.
Возвращаясь к вопросу об отказах в выдаче разрешений на совершение нотариальных действий по просьбе лиц, которым избрана мера пресечения в виде содержания под стражей со стороны органов предварительного следствия и суда, необходимо отметить, что нотариус не вправе повлиять на это и каким-либо способом поспособствовать заинтересованным лицам в получении таких разрешений, так как это не предусмотрено действующим законодательством. Однако в собственной нотариальной практике мы встречали ситуации, при которых органы предварительного следствия после получения ими ходатайства стороны защиты по уголовному делу о выдаче разрешения нотариусу для посещения обвиняемого в следственном изоляторе с целью совершения нотариальных действий, в свою очередь, направляют нотариусу запрос с целью проверить готовность и намерение нотариуса посетить следственный изолятор по просьбе обратившегося к нему лица и совершить от его имени необходимое ему нотариальное действие. В указанных случаях нотариус отвечает на запрос органов предварительного следствия в установленном действующим законодательством порядке. В приведенном случае, встречающемся на практике достаточно редко, срок получения разрешения может затянуться и достигать, по-нашему собственному нотариальному опыту, даже одного года.
Следующим проблемным и неоднозначным аспектом может стать вопрос о нотариальной тайне, когда речь идет об указании в разрешении должностного лица органа, за которым числится содержащийся под стражей заявитель, конкретного нотариального действия, которое разрешается совершить. Фактически складывается ситуация, при которой органу предварительного следствия или суду, а в ряде случаев также и адвокату-защитнику, который обращается с соответствующим ходатайством, еще до совершения нотариального действия становятся известными сведения о том, какое именно нотариальное действие будет совершаться подследственным или подсудимым. Является ли это нарушением нотариальной тайны? При ответе на данный вопрос важно обратиться к ст. 5 Основ, в которой указано, что нотариусу при исполнении служебных обязанностей, лицу, замещающему временно отсутствующего нотариуса, а также лицам, работающим в нотариальной конторе, запрещается разглашать сведения, оглашать документы, которые стали им известны в связи с совершением нотариальных действий, в том числе после сложения полномочий или увольнения, за исключением случаев, предусмотренных Основами. Однако в описываемом нами в настоящей статье случае сведения раскрываются самим заявителем и еще задолго до совершения нотариальных действий, т.е. при обращении им к должностному лицу органа предварительного следствия или в суд с ходатайством, в котором он обосновывает свою необходимость во встрече с нотариусом.
Однако с аналогичной проблемой нотариус или его помощник зачастую сталкиваются и при непосредственном совершении нотариального действия. Так, в каждом следственном изоляторе г. Москвы свои правила и порядок работы с лицами, в них содержащимися. Технически изготовление документов для нотариального удостоверения в условиях СИЗО является затруднительным, учитывая необходимость в нанесении машиночитаемой маркировки на большинство документов, в связи с чем на практике нотариус или лицо, исполняющее его обязанности, готовят документы заранее. Всего в г. Москве в настоящее время насчитывается 10 (десять) следственных изоляторов, в одном из которых сотрудники Федеральной службы исполнения наказания перед тем, как допустить нотариуса до работы с лицом, содержащимся в учреждении, просят предъявить документы для того, чтобы сверить разрешение и указанное в нем нотариальное действие, которое разрешается совершить с тем документом, который принес нотариус, а в случае отказа нотариуса представить документ, который подготовлен для нотариального удостоверения, – отказывают в свидании с лицом, содержащимся в следственном изоляторе, несмотря на наличие на это разрешения, полученного в установленном законом порядке.
Кроме этого, опираясь на собственную нотариальную практику, важно отметить еще один проблемный аспект, связанный с нотариальной тайной. Встречаются случаи, при которых органы предварительного следствия выдают разрешение на свидание с нотариусом для совершения конкретных нотариальных действий, определенных разрешением, однако ставят при этом условие о личном присутствии при совершении нотариального действия представителем органа предварительного следствия, обосновывая это опасениями, связанными с тем, что вопреки разрешению нотариус якобы может совершить иные нотариальные действия, о которых его попросит лицо, содержащееся в следственном изоляторе. Такая ситуация носит двоякий характер: с одной стороны, при совершении нотариального действия запрещено присутствие посторонних лиц, не являющихся заявителем, от имени которого совершаются нотариальные действия. Однако, с другой стороны, орган предварительного следствия, рассматривая ходатайство подследственного, в случае его удовлетворения и выдачи разрешения нотариусу уже и так знает, о каком именно нотариальном действии идет речь.
Стоит отметить, что, когда разрешения выдаются подсудимым судами судебной системы Российской Федерации, таких случаев не возникает.
Полагаем, что при работе с подследственными и подсудимыми в условиях следственных изоляторов нотариусам и их помощникам необходимо учитывать особенности тех обстоятельств, при которых совершаются такие нотариальные действия, однако допускать нарушения нотариальной тайны нельзя, что прямо вытекает из ст. 5 Основ. При этом подчеркнем, что выдача разрешения на свидание с нотариусом с условием прямого указания на то, какое именно нотариальное действие разрешается совершить, на наш взгляд, не может рассматриваться как нарушение гарантий нотариальной деятельности, а, наоборот, в описываемой ситуации служит определенной гарантией и защитой для нотариуса или его помощника, способной обезопасить их от каких-либо негативных последствий в будущем. Таким образом, при совершении нотариальных действий от имени лиц, содержащихся под стражей, ни нотариусами, ни лицами, замещающими временно отсутствующего нотариуса, не допускается нарушение гарантий нотариальной деятельности.
Третьим проблемным аспектом, на наш взгляд, является порядок прохода нотариуса или лица, временно исполняющего его обязанности, в следственный изолятор и организация их работы. Проблема заключается в отсутствии единого, установленного порядка, так как в каждом следственном изоляторе, как уже было упомянуто выше, действует свой порядок работы.
Учитывая необходимость согласовывать посещение нотариусов с начальником следственного изолятора, а также учитывая необходимость нотариуса в получении оригинала документа, удостоверяющего личность лица, содержащегося в следственном изоляторе, нотариусам в больших городах, в которых больше чем один следственный изолятор, необходимо и важно знать требования и порядок каждого учреждения, так как это существенно экономит время при посещении следственного изолятора и совершении нотариальных действий в них. Из составленной и приведенной нами таблицы на примере г. Москвы можно увидеть, насколько отличается порядок согласования, предварительной записи, посещения, а также непосредственной работы нотариусом в следственных изоляторах. В своей статье О.В. Кочкина и О.А. Марчук также указали на факт, согласно которому «отсутствие на законодательном уровне детального регулирования организации свиданий… в большинстве случаев создает сложности и приводит к затягиванию процесса совершения нотариальных действий». По-нашему мнению, указанную проблему в настоящее время, в условиях возрастающей востребованности к совершению нотариальных действий в следственных изоляторах, необходимо решать посредством разработки единых для всех учреждений уголовно-исполнительной системы правил и порядка согласования, посещения и непосредственной работы нотариусами и их помощниками таких учреждений. Представляется, что это существенно облегчит и упростит указанную процедуру, что положительно повлияет на процесс оказания квалифицированной юридической помощи нотариусами лицам, содержащимся в учреждениях уголовно-исполнительной системы, путем совершения нотариальных действий.
Подводя итог, необходимо заключить, что в настоящее время рассмотренный в данной статье вопрос остается актуальным и требует дальнейшего изучения и совершенствования.